История

Слобода Алексеевка - административный центр с населением 959 человек. Здесь расположены три населенных пункта: слобода Алексеевка, хутор Шевченко и хутор Ильичевка, в которых проживают 2786 человек / по состоянию на 1 января 1999 г./ Во второй половине XIX века эти земли входили в земли Новочеркасского атаманского правления и представляли бескрайние степи, где казаки пасли табуны лошадей, В 1866 г. на берегу тогда еще полноводной речки Малый Несветай возник небольшой хутор Чернухин, названный так по фамилии помещика, арендовавшего здесь земли. Это был обычный казачий хутор, затерявшийся в безбрежной степи, с его однообразными нехитрыми постройками, кривыми улочками, майданом - площадью, на которой стояла единственная на всю округу церковь, и где проходили хуторские сходы. В середине 70-х годов XIX века здесь появились переселенцы из Северной Таврии и других мест Украины. Первыми переселенцами были Поповы и Лысенко, которые арендовали земли у богатых казаков и помещиков, т.к. заниматься земледелием в казачьей среде тогда считалось зазорным, этим занимались бедные казаки да переселенцы. Они арендовали небольшие участки земли по очень высоким ценам, которые все время росли, и к началу - XX века достигли 10 - 12 рублей за десятину. Переселенцам строго - настрого запрещалось ловить рыбу в реке Малый Несветай, сажать сады, косить сено и строить дома на фундаментах, т.е. укореняться на донской земле. Строить на фундаментах дома - курени имели право только люди казачьего сословия. Переселенцы же ютились в ветхих хатках - "времянках", которые из-за отсутствия фундамента быстро приходили в негодность. За нарушение указанных запретов пришлых людей строго наказывали. Так, например, бывали случаи, когда они привозили камень для фундамента под дома, но казаки, угрожая арестом, заставляли их отвозить камень обратно. Постепенно среди пришлых стали появляться и зажиточные семьи, которых казаки уважали и за магарычи разрешали возводить дома на фундаментах. Особенно выделялись своим богатством помещики Чернухин, Беркутов и Шумков. Они жили в Новочеркасске, а на лето приезжали в х. Чернухин. А у Шумкова здесь был и огромный сад, и особняк на берегу реки. Имели особняки и другие помещики. Все они держали десятки работников за гроши и еду. До сих пор у алексеевцев жива память об этих помещиках: одна из улиц в Алексеевке в народе называется Беркутом, участок берега реки, где стоял особняк Шумкова - Шумком, старый барский сад - Шумковым садом и т.п. Изобретали и другие способы обогащения. Так, например, один кулак приобрел паровую молотилку и за обмолот хлеба драл со своих хуторян три шкуры.
Для казаков устанавливалась 20-летняя воинская повинность, три года из которой они проводили в приготовительном разряде, 12 лет - в строевом и последние 5 лет - в запасном. На действительной службе казаки находились 4 года, а потом время от времени проходили военные сборы. Большую роль в жизни чернухинцев и жителей соседних хуторов играла Успенская церковь, построенная в самом центре Чернухина. В церкви крестили детей, здесь венчались, отпевали покойников. Школы в Чернухине не было. Для обучения детей грамоте сюда каждую зиму из г. Александровск-Грушевска приезжал учитель. Жители всем миром снимали хату у какого-нибудь зажиточного казака, и в этом помещении, где почти не было никакой мебели, всю зиму шли занятия. При таком обучении дети едва - едва могли научиться писать и считать. Весной занятия прекращались: дети должны были помогать родителям по хозяйству и на учебу у них совсем не оставалось времени. Учитель снова уезжал до следующей зимы. Никаких учреждений, кроме церкви и атаманского двора, в Чернухине не было. В начале XX века произошло административное объединение х. Чернухина с окрестными поселениями, и хутор получил наименование Малый Несветай / по названию речки /. В 1912 г. казак х. Чернухина - Дараган обнаружил неподалеку от хутора угольный пласт. Вскоре он открыл небольшую шахтенку - "душегубку" и стал возить уголь в Новочеркасск жителям хуторов и станиц для продажи.
Вслед за Дараганом сюда потянулись другие предприниматели - Назаров, Наумов, Николаенко, несколько позднее и миллионер Парамонов. Они арендовали у богатых чернухинцев земли в районе современного Новошахтинска, и там в 1912 г. возник шахтерский поселок Малый Несветай. Многие обедневшие чернухинцы бросали свои земли и шли работать на шахты, становились рабочими.
В 1914 г. началась Первая мировая война. Десятки казаков-чернухинцев были мобилизованы в армию. Долгих четыре года сражались они за веру, царя и Отечество, и немало их сложило
головы на полях сражений. Война ускорила приближение буржуазно - демократической революции в России, которая свершилась в конце февраля 1917 г. На следующий день телеграмма о революционных событиях поступила в Ростов, но местные власти старались сохранить на Дону старые порядки и не сразу опубликовали телеграмму из Петрограда. Спустя несколько дней весть о свержении самодержавия докатилась и до х. Малый Несветай. В хуторе начались волнения - пришлые требовали уравнять их в правах с казаками, дать землю. Казаки же не хотели уступать ни одной своей привилегии. После отставки Временного правительства на Дон стали стекаться бежавшие из центра страны капиталисты и помещики, генералы и офицеры. Они собирались под крыло войскового атамана генерала Каледина. Опираясь на них и на зажиточную часть казачества, он поднял мятеж против советской власти. Историк - краевед И.А. Гарбузов, проживающий в х. Шевченко, провел большую исследовательскую работу по тому периоду истории и, опираясь на архивные документы, писал в районный газете "Призыв": "Одним из самых расхожих мнений было утверждение, что будто бы донское казачество с самого начала не приняло Октябрьскую революцию и оказало ей ожесточенное сопротивление, сражаясь на стороне войскового атамана Каледина. Однако это далеко не так... Осенью- зимой 1917г. подавляющее большинство донского казачества не только не оказало активной поддержки атаману Каледину, а, наоборот, выступило на стороне советской власти. Гражданская война началась в другой обстановке, существенно отличной от обстановки осени - зимы 1917 г. на Дону". В Ростовском областном государственном архиве хранится документ, дающий возможность судить о настроениях казачьей массы осенью 1917 г. Этот документ - рапорт начальника Черкасской окружной милиции войсковому атаману об отказе совета рабочих депутатов Мало - Несветайского рудника признать вновь назначенного участкового начальника милиции. Несветайский рудник /ныне г. Новошахтинск/ был расположен на землях, арендованных у казаков х. Малый Несветай Грушевской станицы /теперь Алексеевка/. Когда произошла февральская революция, старая царская полиция была заменена выборной народной милицией. Сделано это было и на руднике. Однако осенью 1917 г., когда в далеком Петрограде уже прогремел залп "Авроры", донское войсковое правительство приняло постановление о реорганизации милиции. Выборные начальники стали заменяться назначенными. На Несветайский рудник начальник окружной милиции войсковой старшина Пухляков назначил сотника Кузнецова. Тот направился на рудник. О том, что произошло дальше, красноречивее говорит рапорт: "Доношу, что рабочие Мало-Несветайского рудника во главе с местным советом рабочих депутатов и начальником существующей там милиции Соколовым категорически отказались признавать назначенного мною участкового начальника сотника Кузнецова, прибывшего туда 24-го ноября, открыто называя его "калединцем". Далее войсковой старшина Пухляков с возмущением писал, что рабочие рудника не просто отказались признавать калединского начальника милиции, что советом рабочих депутатов было сделано распоряжение не отпускать прибывшим чинам милиции из местной лавки и пекарни продуктов первой необходимости. Проще говоря, непрошеным гостям откровенно указывали на дверь. Вот тут-то сотник Кузнецов и вспомнил, что рудник расположен на землях, принадлежащих казакам хутора Малый Несветай.
Вскочив на лошадей, сотник и сопровождавшие его калединские милиционеры галопом помчались в сторону хутора, надеясь на помощь и поддержку не только местных казаков, но и с недавних пор расквартированной здесь четвертой сотни 36-го Донского казачьего полка. Это была реальная военная сила, опираясь на которую можно было принудить рабочих рудника признать нового начальника милиции. До хутора недалеко, всего восемь верст. Дорога пролегала вдоль речки, носившей с хутором одно название. Позади остались небольшой, состоящий всего из двух домиков, хуторок Уткин и на версту растянувшаяся Голубевка. Наконец вдали показалась колокольня Успенской церкви Малого Несветая.
Подскакав к крыльцу хуторского атаманского правления, сотник Кузнецов направился в помещение. Там находился хуторской атаман Фирсов, здоровенный бородатый детина сорока с небольшим лет.
-  Кто таков? - строго спросил атаман. Сотник представился и изложил суть своей просьбы.
-  Мои казаки супротив народу не выступят, - сказал атаман, - ехал бы ты, братец, назад.
- Но есть приказ войскового атамана, - попытался возразить не ожидавший такого оборота дела Кузнецов.
- А катись ты со своим атаманом к растаковской матери, - последовал незамедлительный ответ, - тут я атаман.
В это время порог атаманского правления перешагнул казачий офицер. Это был командир расквартированной здесь сотни есаул Голубинцев. Кузнецов попытался найти поддержку у него.
- Сотня против рабочих не пойдет, - буркнул есаул.
Но и после таких заявлений неудавшийся начальник милиции не сдавался, требовал созвать казачий сход. Атаман и есаул уступили просьбе сотника, давая ему возможность воочию убедиться в настроении казаков. Загудел колокол Успенской церкви, созывая жителей на сход, и скоро на хуторском майдане, расположенном перед церковью, яблоку негде было упасть.
Сотник Кузнецов поднялся на ступеньки церкви и обратился к собравшимся с речью, смысл которой сводился к тому, что казаки должны сплотиться вокруг войскового атамана и его правительства и помочь ему навести порядок. Дальше ему говорить не дали. Под свист и улюлюканье толпы сотник быстро сошел вниз, вскочил на коня и помчался в сторону парамоновского рудника. Казаки же вслед за ним отрядили четырех человек - членов сотенного комитета во главе с его председателем, однофамильцем атамана - Калединым. Они должны были оказать помощь совету рабочих депутатов. Сотенный комитет прибыл в Несветайский совет как нельзя вовремя. Сотник Кузнецов пытался уговорить членов совета не поддаваться на большевистскую авантюру, а выполнять распоряжения войскового атамана и Временного правительства. В противном случае грозил привести с Малого Несветая казаков. Тут-то и появились представители сотенного комитета. Они заявили, что сотня и хуторские казаки стоят на стороне рабочих, а не на стороне правительства и оказать ему какую-либо помощь категорически отказываются. "При вызывающих, дерзких и неуместных вопросах председателя сотенного комитета казака Каледина, - с негодованием писал войсковой старшина Пухляков, - совет потребовал немедленного отъезда с рудника сотника Кузнецова, угрожая ему самосудом. Вызывающее отношение к нему совета рабочих депутатов на заседании солидарно поддерживалось представителями 4-й сотни, из чего можно вынести твердое убеждение, что 4-я сотня 36-го Донского казачьего полка проникнута духом большевизма". Красноречивее и убедительнее не скажешь. И думается, что сто раз прав войсковой старшина Пухляков, калединский начальник милиции Черкасского округа, утверждавший о большевистских настроениях среди казаков. А сотник Кузнецов, несолоно хлебавши, вынужден был вернуться туда, откуда прибыл - в Новочеркасск. Осенью 1917 г. атаман Каледин ввел военное положение во всех промышленных районах области Войска Донского и городах Дона. В начале декабря его войска захватили Ростов, а затем и весь Донбасс. В числе захваченных оказался и хутор Малый Несветай.
Калединцы ожидали помощи немцев, стоявших у границ Донской области. Ждать пришлось недолго. В конце мая немцы вторглись на Дон и уже через месяц подошли к хутору и заняли его. Особых репрессий по отношению к местным жителям не наблюдалось. Вскоре пришел приказ от Новочеркасского окружного атамана войскового старшины Грекова о всеобщей мобилизаций казаков в белогвардейскую Донскую армию, которую в те дни создавал атаман Войска Донского генерал Краснов /после застрелившегося в январе 1918 г. генерала Каледина/. Уклониться от мобилизации казакам было невозможно, т.к. в этом случае их семьям грозил расстрел. Так многие хуторяне против своей воли оказались в рядах белой армии. Наиболее зажиточные вступали в нее добровольно. Весной 1919 г. Красная Армия вновь перешла в наступление. Большая часть Донской области была освобождена от белых, но до Малого Несветая не дошла, и белые здесь хозяйничали до конца года, пока красные с боем не взяли хутор.
Произошел жестокий бой, в результате которого белые бежали в Новочеркасск. По донским степям стали рыскать банды растерзанных войск Белой армии. В начале 1920 г. Малый Несветай стал центром подрайона. В хуторе был образован сельский совет, председателем которого стал Николай Павлович Алексеев. В 1921 г. Алексеев пал от рук бандитов. Свидетелей его смерти довольно много, так как в момент налета банды шло собрание, и жители, не успев разбежаться по домам, стали невольными свидетелями разыгравшейся трагедии. По словам очевидцев, дело было так. Шло собрание. В это время в хутор ворвалась банда. Бандитов было всего человек двенадцать. Это была лишь незначительная часть банды, двигавшаяся по направлению Красного Куга. Алексеев и два милиционера /фамилии не установлены/ успели укрыться в помещении сельсовета. Во время перестрелки Алексеев сумел выбраться из сельсовета и спрятаться в сарае у одной старушки. Милиционеров бандиты зарубили на глазах у Алексеева в нескольких шагах от его укрытия. Затем бандиты окружили сарай. В завязавшейся перестрелке Алексеев ранил одного бандита в плечо. Остальным удалось схватить его. Сначала его зверски избивали, а потом зарубили. После этого бандиты (согласно утверждению И. Лысенко, который в это время пас скот) пошли по балке в Красный Кут, откуда банда двинулась в район Сулина (ныне Красный Сулин), где и была наголову разбита. В том же 1921 г. хутор в честь А.П. Алексеева - первого председателя сельсовета, павшего от рук бандитов - был переименован в слободу Алексеевскую. Одна из улиц также названа его именем. Почему хутор назвали слободой. Дело в том, что в 1920г. после освобождения нашей местности от деникинцев, был образован Шахтинский уезд Донской губернии Украинской ССР. Несветайский подрайон входил в состав Шахтинского уезда. Читатели помнят, что с середины 70-х г. XIX века в эти места ехали переселенцы с Украины. Вот они и проголосовали в 1921 г. за переименование хутора Малого Несветая в слободу Алексеевку. Спустя три года, в январе 1923 г., был создан Алексеевский район, который охватывал земли девяти сельских советов. Большое исследование того периода истории провел по архивным документам И. А. Гарбузов. Он писал в районной газете "Призыв" в сентябре 1990 г: "Административный центр нового района был выбран крайне неудачно: он находился не в центре территории района, а на отшибе, что при постоянном отсутствии связи было крайне неудобно. Видимо, выбирая Алексеевку в качестве райцентра, в округе, прежде всего, учитывали ее близость к Шахтам. Никто из местных жителей в состав районного руководства не вошел. Одни приезжие, присланные из округа. Так, председателем райисполкома или, как тогда было принято говорить, председателем РИКа, стал 38-летний Иван Федосеевич Каменев, биография которого по тогдашним меркам полностью соответствовала занимаемой должности: член партии с 1918 г, при белых арестовывался, затем до 1921 г. служил в Красной Армии. После демобилизации - на партийной работе. В его анкете указано, что он рабочий, образование - начальное, ни земли, ни собственного домовладения не имеет. Заместителем И.Ф. Каменева стал некто Седов, о котором только и известно, что вскорости он был переведен на другую работу в станицу Владимирскую. Район создавался в спешке. Иначе, чем можно объяснить тот факт, что даже в апреле, то есть спустя четыре месяца после его образования, на весь район насчитывалось всего два милиционера. И это при разгуле бандитизма в губернии и в округе.
Под грифом "совершенно секретно" в шифрованной сводке Алексеевского РИКа в округ "О состоянии дел в районе" за период с 15 марта по 15 апреля И.Ф. Каменев писал, что положение в районе неважное, материальное обеспечение совслужащих неудовлетворительное, нет связи с хуторами. Отношения кооператива "Красный пахарь" с уполномоченным профсоюза т. Сапрыкиным натянутые, - говорится далее в сводке, - в результате чего подано заявление в Окрпрофбюро..." Кроме районного центра, Алексеевка была еще и центром волостным. И здесь в начале весны проводилась "беспартийная волостная конференция". Какие вопросы она рассматривала - неизвестно, но, как сказано в очередной сводке, мероприятия проводились без всяких эксцессов. Кстати, о сводках. Они запрашивались окружным исполкомом и управлением НКВД каждый месяц, а порой и чаще. Состояли сводки из многих пунктов, на каждый из которых надлежало дать подробнейший ответ. Вот лишь некоторые из пунктов: отношение населения к советской власти и партии, взаимоотношения рабочих и администрации, работа районного и сельских советов, процентный состав коммунистов /кстати, президиум райсовета тогда на 100% состоял из коммунистов/, состав и настроение милиции, ее дисциплина и боеготовность. А поскольку сводки давались часто, то некоторые просто копировали друг друга. С первых месяцев существования район начала лихорадить кадровая чехарда. За исключением председателя РИКа И.Ф. Каменева и его секретаря А.С. Ситникова, руководители то и дело менялись. Так, заместитель председателя Седов уже в июне был отозван. На его место прислали 36-летнего Степана Дорофеевича Матусева, по совместительству занявшего также пост председателя районного земельного управления - РЗУ, что по нашим современным понятиям соответствует должности главного агронома АПО. Образование Степана Дорофеевича - один класс. В партии состоял с апреля 1920 г., до назначения в Алексеевку успел побывать на должности зав. отделом управления подрайона, зав. райсобесом, председателем комитета незаможных селян /Шахтинский округ тогда считался Украиной, а на ее территории существовал аналог российских комитетов бедноты - комитеты незаможных, то есть неимущих селян/, был председателем РИКа, председателем волисполкома, зампред-волисполкома, заведующим земельным отделом. Последняя должность - председатель исполкома Барило-Крепинского сельского совета. Сегодня остается только гадать о причинах его частого перемещения с места на место. На других должностях многие руководители тоже не задерживались. Но более всего, пожалуй, не везло району на председателей уже упомянутого комитета незаможних селян /комне-зам/. Уже в мае И.Ф. Каменев в очередной сводке сообщает, что "снят с должности председатель КНС тов. Кошляков, присланный из округа, в связи с его неспособностью к работе". Спустя месяц из Шахт прибыл новый председатель - Антон Абрамович Зайчик. Но и он успел вместе с секретарем комитета Семеном Щербаковым попасть в "именной" список председателей и секретарей окружного и районного КНС, и уже в августе т. Зайчик был откомандирован в распоряжение окружного комитета. :?. Отозван был и секретарь... Пришлось комнезам временно по совместительству возглавлять секретарю райисполкома А.С. Ситникову. Секретарем у него стал А.Д. Красильников.
Единственным из четверых освобожденных работников райисполкома, кто имел более или менее подходящее образование, был "инспектор просвещения" Леонид Гаврилович Балабаев, недоучившийся студент ветеринарного института. В мае проходит пленум райисполкома. Девяносто процентов состава присутствующих - коммунисты. К осени состав милиции удалось увеличить по численности до четырнадцати человек вместо двух. Правда, лошадь имелась только одна, да и обмундирование из округа не поступало. Председатель РИКа в каждой сводке просит прислать обмундирование, выделить пару лошадей, но до конца года так ничего и не поступило...
Тем временем в г. Шахты приходит депеша из губернского центра - г. Бахмута /ныне - Артемовск, Украина/ о приближении к территории округа многочисленной конной банды "Черная хмара", на вооружении которой находились пулеметы... Но банда прошла стороной. В сводке, отправленной Алексеевским райисполкомом в окружное управление НКВД, говорится, что в районе "винокурение продолжается, но на этот счет принимаются самые строгие меры. За период с пятого июня по пятое июля обнаружено три самогонных аппарата, девять бутылок самогона и сорок ведер браги, коя вылита..." Во главе Алексеевского района, как, впрочем, и повсеместно, стояли малограмотные и малоподготовленные к управленческой работе люди. Это порождало массу недоразумений и откровенных злоупотреблений. "Верхи" не могли не видеть этого. И вот сначала в Шахты, а затем - по районам, рассылается циркулярное письмо губисполкома. Смысл его в том, что при проверке работы советов различных уровней обнаружены значительные недостатки, вот лишь основные из них; несоответствие большинства председателей исполкомов сельских советов занимаемой должности, злоупотребление местных аппаратчиков, полнейшая вакханалия в работе судей и земельных комиссий. В силу некомпетентности многих руководителей различных уровней в округе было решено провести их переаттестацию. Алексеевекие руководители ее выдержали. Так, в аттестационном листке И.Ф.
Каменева было сказано, что он "политически и практически силен, в поведении нетактичен". Но разнузданность и грубость вообще были характерны для той поры. Как администратору ему выставлена удовлетворительная оценка. Секретарю "повезло" меньше: в аттестационном листе первоначально было написано "опытный и соответствует своему назначению как канцелярист". Но чья-то рука вычеркнула все, за исключением первого и последнего слова.
Жизнь тем временем шла своим чередом. В начале октября 1924 г. из округа в Алексеевку на должность председателя комитета незаможных селян прислали очередного "кота в мешке", некоего т. Башко. Прошли перевыборы в сельских советах, и началась основная осенняя кампания тех лет - сбор сельскохозяйственного налога. Из губернии поступил очередной "секретный" циркуляр о скорейшем сборе хлеба в связи с "международной обстановкой". Его надлежало сдать к первому декабря. Дело продвигалось медленно. К пятнадцатому октября Алексеевский район сдал государству только 213600 пудов хлеба, что соответствовало 54,65% плана. Для активизации сбора сельхозналога из округа в район были направлены уполномоченные. В Алексеевку прибыл некто Кулаков. Различные меры принимались к тому, чтобы обеспечить скорейший сбор хлеба. Так, по сельским советам были повсеместно развешаны "красные" и "черные" доски. На первых значились фамилии полностью рассчитавшихся с хлебоналогом, на вторых - не сдавших ничего. Хлеб сдавали туговато, поэтому ответственность за его сбор переложили полностью на плечи председателей исполкомов сельсоветов. А чтобы никто не вздумал открутиться, предусмотрели систему "торжественных обещаний" следующего содержания: "В память шести лет Великого Октября даю торжественное обещание перед рабоче-крестьянской властью, что причитающийся сельхозналог обязуюсь выполнить на сто процентов ко дню открытия окружного съезда советов, как это требует власть', т.е. к декабрю. А под "обещанием" - собственноручная подпись. Расписался - кровь из носу, а слово держи, не то загремишь в НКВД как саботажник. В конце года состоялся районный съезд советов, а в 1925 г. Алексеевский район был упразднен, и с. Алексеевка непосредственно вошла в состав Красногвардейского района /центр Старая Соколовка/
Наступил 1929 г. В стране началась сплошная коллективизация. В следующем году в с. Алексеевка был создан колхоз. Первым председателем колхоза стал Я. А. Левченко.
Период "сплошной коллективизации" подробно описан в сттье И. А. Гарбузова (газета " Призыв".-1990.-октябрь). Третьего февраля 1930 г. выходит постановление исполкома краевого совета о проведении сплошной коллективизации. В первом пункте постановления говорится о том, чтобы во всех учтенных кулацких хозяйствах немедленно провести конфискацию сельскохозяйственного инвентаря, скота, хозяйственных и жилых построек. Равным образом конфисковать запасы мануфактуры и сырья. И начиная с двенадцатого февраля в сельские советы округа поступают депеши за подписью председателя окрисполкома Катенева следующего содержания: "В двадцать четыре часа привести в исполнение постановление президиума крайсовета от третьего февраля за №33 о ликвидации кулачества". В двадцать четыре часа люди лишались всего нажитого и выселялись из родных мест. Причем, "кулаки" делились на три категории. Первая включала "особо социально опасных", подлежащих выселению за пределы края. Лица, принадлежавшие ко второй категории, выселялись за пределы округов. С третьей категорией "кулаков" обошлись совсем уж "супергуманно": их переселяли в глухие места в пределах Шахтинско - Донецкого округа. Кто же были эти несчастные, за какие прегрешения они попали в "черные списки "кулаков"? Дела № 115 - 116. " Списки кулацких хозяйств Шахтинского района". Алексеевский сельский совет. Список составлен исполкомом Совета и отправлен в округ четырнадцатого февраля за пятью подписями. Если читатель полагает, что данный список представляет собой простой перечень "мироедов", то он глубоко ошибается. Это документ большой исторической важности, проливающий свет на многие стороны тогдашней жизни. В этом списке значились не только крепкие, зажиточные хозяйства, таких-то почти и не было, но и середняцкие, и даже откровенно бедняцкие. Видимо, в список попали все те, кто, чем либо не угодил местной власти, в том числе и красные партизаны. Двадцать восемь "кулацких хозяйств" значатся в списке. За каждой фамилией - исковерканная судьба, ссылка или, в крайнем случае, многолетнее пятно позора. "Шкондин Иван Куприянович, 47 лет. Жена Ксения, 35 лет. Лишен гражданских прав за то, что воевал в Добровольческой армии". Но ведь все воевавшие на стороне белых были полностью реабилитированы специальным декретом ВЦИК от 26 января 1925 г.
Так на основании чего тогда лишили гражданских прав И. К. Шкондина? Или, может быть, после января 1925 г был принят еще какой-нибудь законодательный акт, отменявший вышеупомя-
нутый декрет? Нет, официально декрет оставался в силе. Но была издана и секретная инструкция ВЦИК (ст. 15, п.1), по которой человек ограничивался в правах. Допустим, И.К. Шкондин бывший белогвардеец. Но какое отношение он имеет к кулачеству? Оказывается, до революции он имел кулацкое хозяйство, а при советской власти умышленно его распродал. Брат Ивана Куприяновича, Петр, на первый взгляд, не то что к кулачеству, но и к крестьянству не имел никакого отношения, поскольку с 1920 г. работал на руднике имени III Интернационала в Несветай. Рабочий человек, пролетарий, оказался, тем не менее, в списке кулаков. Причина все та же: был у белых. А кто из казаков там не был? Единицы... У Михаила Петровича Корниенко земли совсем не было, но он "бывший торговец", "чуждый элемент", к тому же, его сын "эмигрировал с белыми". А раз так - в черный список его, наймита мировой буржуазии... У перечисленных выше были хоть какие - то прегрешения перед советской властью. А вот за что в список попали хозяйства И.Н. Морозова, И.П. Дудукайло, Г.И. Галенко, ВТ. Белышева, Ф.Л. Твердохлебова, красного партизана М.В. Иванова и многих других? Ведь все их имущество состояло из подворья, коровы и одной - двух лошадей. Чем они не угодили местной власти? Оказывается, тем, что сдавали в аренду помещения. Пустил на квартиру учительницу - пожалуй-ка, голубчик, в список.
"Дудникова Наталья Е., 27 лет, имеет дом и одну корову. Сдавала в аренду помещение. Лишена права голоса по ст. 14 инструкции ВЦИК". Ну, какой она, спрашивается, "чуждый элемент"? Однако, исполкому было "виднее". Если Дудникова, имевшая одну-единственную коровенку, умудрилась попасть в кулацкий список, то, что же тогда говорить, о явном "кулаке" Якове Ивановиче Антипове, имевшем две коровы и две лошади? Или об Андрее Дмитриевиче Крылове, кроме коровы и двух лошадей, содержавшего еще и кузницу?
Фамилии, имена, опись имущества... Почти все "кулаки" имели по одной, в крайнем случае, по две коровы, поскольку детей было в каждой семье много, да лошадь, без которой единоличнику хоть по миру иди. Лишь одна фамилия во всем пространном списке более или менее подходит под привычную нам с детства по книгам и кинофильмам категорию кулака: "Дороганов Петр Федорович, 47 лет, бывший шахтовладелец. Жена Матрена, 43-х лет. Имеют два дома, одну лавку, одну корову, две лошади"... Завершает список кулаков 30-летний Гавриил Иванович Макушкин. Его вина заключалась в том, что он "служитель религиозных культов, священник, состоит на службе в церкви слободы Алексеевки более двух лет". Вот вам и свобода совести. Списки были переданы сначала в район, затем в округа и там, в пожарном порядке утверждены. А далее: "Во исполнение постановления Президиума Северо-Кавказского краевого исполнительного комитета о ликвидации кулачества как класса в пределах края" - началось раскулачивание. В первую очередь были выселены наиболее "социально опасные элементы". К сожалению, пока в архиве не удалось найти этот список. Выселение проходило, разумеется, далеко не в мирной обстановке, и поэтому, когда летом началось выселение третьей, самой многочисленной категории кулаков, были приняты все необходимые меры. Седьмого августа в окружном центре был образован штаб для оперативного руководства выселением. В его состав вошли представитель окружного комитета ВКП/б/ Степанов, окрисполкома Груздев, ОГПУ - Тарасюк. Штаб принял решение "на время операции по расселению передать в распоряжение ОГПУ весь личный состав милиции и уголовного розыска". Выселение проводилось не одновременно по всему району, а поэтапно, чтобы в случае чего, можно было бы маневрировать имеющимися силами. Из пределов Алексеевского сельского совета были выселены пять семей: И. Я. Клименко, Е.Г. Клименко, М.Г. Корниенко, И. К. Назарова и A.M. Максимова. В 1928 г. в двух зданиях, построенных еще до революции, открылась семилетняя трудовая школа. Занятия в школе шли в три смены. В обучении детей было много трудностей: ощущался также острый недостаток в учебниках и тетрадях, не было электричества, последняя смена занималась при керосиновых лампах. В период с 1928-го по 1941 гг. все дети Алексеевки получили начальное образование, а многие - семилетнее. Это был значительный шаг вперед по сравнению с дореволюционным обучением грамотности. В первые годы своего существования Алексеевский колхоз был хозяйством слабым /особенно после неурожая в 1932 г/ Однако потом дела быстро пошли в гору. Дальнейшее развитие колхоза прервала война. В октябре 1941 г., когда участок обороны 339-й стрелковой дивизии проходил всего в каких-нибудь двенадцати километрах от села Большой Должик, занятия в школе были прерваны, и в помещениях школы создали госпиталь, просуществовавший до лета 1942 г. Стоял жаркий июль 1942 г. На юге страны фронт советских войск был прорван. Орды фашистов хлынули в междуречье Волги и Дона.
24 июля на улицах Алексеевки замелькали серо - зеленые мундиры немецких солдат. Началась почти семимесячная оккупация хутора. Трудно было жить в Алексеевке в этот период. Немцы грабили жителей: отбирали у них теплую одежду, домашний скот, птицу, продукты питания. Грабили жителей и проходившие на фронт румынские части. Была установлена трудовая повинность: каждый житель с шестнадцати до шестидесяти лет обязан был работать на немцев, а неработавшим угрожали расправой. Смертная казнь грозила тем хуторянам, кто прятал у себя раненых красноармейцев. Рабочий день длился с утра до ночи, а за свой труд жители получали по шестнадцать килограммов зерна /преимущественно кукурузу/. Люди пухли с голоду. Повсюду на захваченной территории немцы стремились создать себе прочную опору, привлекая на свою сторону разного рода отщепенцев, обиженных советской властью, уголовников и просто проходимцев, которым все равно, кому служить, лишь бы урвать кусок пожирнее. Алексеевка не являлась исключением. Здесь тоже начали создавать органы местного «самоуправления», правда, несколько отличные от тех, которые мы себе представляем. Из книг и фильмов мы знаем, что в селах старост немцы ставили из числа своих прислужников. В Алексеевке такого опереточного персонажа не было. Здесь присутствовала другая марионеточная фигура, именуемая «хуторским атаманом». Немцы на первых порах оккупации заигрывали с казачеством, старались переманить его на свою сторону. Вот и придумали должность "атамана". Им стал некто Конанев. Началось формирование полиции. И скоро на улицах Алексеевки появились лица, одетые в красноармейскую форму без знаков различия с повязкой "Полицай". Их было шестеро. С этими все ясно. А вот как выглядеть "атаману"? Как - никак, а подобие власти; может и плетью по спине огреть, а может и прикончить. Это перед немцами он букашка, а над своими - начальство, " атаман". Долго думал предатель и, наконец, вспомнил, что живет в Алексеевке старый казак Грушевской станицы Иван Иванович Пятницын, который выходил по большим праздникам в полной казачьей форме. Значит, можно эту форму отобрать. Сказано - сделано, благо, на это власти хватало.
А кто же были полицаи? Очень "колоритно" выглядит фигура Семена Панфиловича Шкондина. До войны он повсюду афишировал себя страстным радетелем народной власти. Говоря проще, писал в органы НКВД доносы на своих земляков: с его помощью немало их навсегда исчезло в казематах лагерей и тюрем. А как только пришли немцы, сразу же переметнулся на их сторону и стал ретиво служить своим новым хозяевам. Немецкие холуи не зря ели хозяйский эрзац-хлеб: они выявляли и выдавали оставшихся в селе коммунистов и комсомольцев. Так были схвачены и расстреляны В. Шпигарев, Ф. Тренев, И. Шелест, П. Благодарный. Осенью 1942 г. бывший атаман Войска Донского генерал Краснов начал формирование "казачьих" войск, которые сражались бы на стороне захватчиков. И, надо сказать, определенная часть населения записалась в казаки: кто-то из страха быть угнанным в Германию, кто-то - чтобы покрасоваться в необычной форме, а кое-кто и из желания выслужиться, как, например, Егор Шкондин. С территории тогдашнего Кривянского района ушло более 360-ти человек. Около 20-ти - из Алексеевки. Многие из них впоследствии перешли на сторону Красной Армии и кровью искупили вину перед Родиной. Другие отсидели свое после войны. Некоторые из них живы до сих пор.
...Фронт откатывался на Запад. Оккупанты бежали настолько быстро, что забывали захватить с собой некоторых из своих прислужников /а может, и не хотели этого делать?/. Заметались они, кто куда. Семен Панфилович Шкондин не нашел лучшего укрытия от справедливого возмездия, кроме собственного сундука. Он залез туда, прикрывшись грудой тряпья. Однако скоро был обнаружен, извлечен из своей « берлоги» и отправлен в тюрьму, туда, куда по его доносам отправлялись его односельчане. Там он и умер. А вот Егора Шкондина справедливое возмездие настигло лишь в начале 70-х... По-разному сложились судьбы оставшихся в живых бывших прислужников и пособников оккупантов. Но ясно одно: как бы они потом не старались трудиться честно, на них до конца жизни висело клеймо - "предатель". И поделом. Родиной не торгуют.
14 февраля 1943 г. Алексеевка была освобождена. За ее освобождение отдали свои жизни 12 советских воинов. Они похоронены в братской могиле рядом с первым председателем сельсовета Н.П. Алексеевым в самом центре Алексеевки. В 1962 г. на могиле был поставлен новый памятник с надписью на нем: "Вечная память героям, павшим за независимость нашей Родины!" с перечисленными фамилиями погибших воинов. В Великой Отечественной войне принимали участие десятки алексеевцев. Многие из них награждены орденами и медалями. Среди них: И, Рябов, И. Абдулов, Е. Попов, В. Афанасьев, А. Соколов, В. Алексеев и другие. Многие, как С. Гарбузов, Л. Гарбузов, Д. Резников, Кузнецов, Маяцкий не вернулись домой с тех сражений.
После войны колхоз стал быстро восстанавливаться, началось техническое перевооружение хозяйства. В 1951 г. произошло укрупнение хозяйств. Из трех колхозов - Ильичевки, Алексеевки и Шевченко, образовался один, получивший название им. Молотова. Председателем его стал С.М. Кириченко. В 1957 г. колхоз им. Молотова был переименован в колхоз им. XX Партсъезда. В 1958 г. была проведена реорганизация МТС. Красногвардейская МТС была расформирована, а техника, обслуживающая до этого колхоз, была продана колхозу. В 1963 г. колхоз перешел на денежную оплату труда, а до этого заработок начислялся на трудодень. В течение пятнадцати лет колхоз имени XX Партсъезда не раз добивался крупных успехов, а в 1962-1964 гг. колхоз вышел в миллионеры. Председателем до 1963 г. был П.И. Пономарев, а с 1963-го по 1973 гг. - И.М. Лофиченко. Неблагоприятные климатические условия в 1969-м и 1972 гг. привели к тому, что колхоз в эти годы остался в долгу перед государством по продаже хлеба. Однако в 1973 г. был собран небывалый урожай, намного превысивший плановое задание. Крупных успехов добились и по продаже молока. В этом же году группа колхозников- животноводов: П.Д. Скоков, П.Ф.Гончаренко, М.Т. Гарбузов и. Л.А. Шкондиназа выдающиеся успехи в труде была награждена орденами. В 1967 г. завершилось строительство средней школы №48. Сбылась мечта жителей Алексеевки: их дети могли теперь получать среднее образование. В школе под руководством учительницы E.G. Демусенко создан кабинет истории, где ребята изучают историю нашей Родины и своего края; оформлен стенд "Боевой путь 40-й Гвардейской-Краснознаменной Енакиево-Дунайской ордена Суворова 2-й степени стрелковой дивизии", прошедшей путь от Сталинграда до Вены, освободившей 14-го февраля 1943 г. с. Алексеевку и хутора Шевченко и Ильичевку. Усилиями ребят - краеведов собраны сведения об уроженцах трех населенных пунктов, погибших в годы Великой Отечественной войны. В списке их более шестидесяти человек. Все они занесены в районную Книгу Памяти. В кабинете истории оформлены и другие исторические стенды, собраны многочисленные экспонаты. Хутор Ильичевка. Население - табуны лошадей. Это была нетронутая вековая степь. После окончания Гражданской войны безземельным крестьянам хутора Малый Несветай стали выделять земельные участки за много километров от хутора. Крестьян - переселенцев было много, а свободной земли в непосредственной близости от хутора - мало. В результате сложившейся обстановки крестьяне получили земельные наделы на целинных землях, расположенных в десятках километров от хутора, что создавало большие трудности при обработке земельных наделов. Так встал вопрос о переселении крестьян поближе к своим наделам.
В 1924 г. по поручению крестьян, получивших отдаленные наделы, Л.Д. Хорунжий и Е.И. Алексеев отправились с ходатайством в земельный отдел Шахтинского окружного совета о получении разрешения переселиться им поближе к своим наделам, на балку Бугултай. Просьба их была удовлетворена. Вскоре многие жители Алексеевки, хуторов Бариловки, Ржавой балки и других переселились на новые земли и назвали свой хутор Ильичевкой в память о В.И. Ленине, умершего в том же 1924г.


Ильечевка. Поначалу первые переселенцы жили в землянках. В числе их были Л.Д. Хорунжий, Л.С. Казаренко, Е.И. Алексеев, В.Ф. Витебский. Нелегко им пришлось на первых порах. Большинство крестьян имели либо пару быков, либо одну лошадь. Некоторые вообще ничего не имели, их называли" безлошадными". На общем собрании хуторян в 1926 г. Л.Д. Хорунжий выступил с предложением объединиться в товарищество по совместной обработке земли. В ТОЗ вступили сразу десять хозяйств. Управление сельским хозяйством выделило товариществу долгосрочный кредит, трактор американской фирмы "Ольпуль", трехкорпусный плуг и паровую молотилку. По тем временам это была новейшая техника. Весной 1925 г. с помощью трактора была вспахана вся прилегающая к хутору целина. Все новые и новые крестьянские хозяйства вступали в ТОЗ. К 1926 г. население Ильичевки более чем удвоилось. К уже имевшимся шестнадцати семьям прибавилось еще двадцать. Хутор понемногу расстраивался и благоустраивался. Встал вопрос об организации здесь школы. И в 1927 г начальная школа была открыта. Первыми учителями были К.С. Дубченко и Г.А. Борисов, (расстрелянный немцами в период оккупации). Вечерами они проводили занятия со взрослыми на курсах "Ликбеза"...
Товарищество по совместной обработке земли просуществовало до 1929 г., до начала "сплошной" коллективизации сельского хозяйства. Члены его были добровольно зачислены в разряд колхозников. Колхоз был создан в 1930 г. и назван "Тринадцать лет Октября". Он объединил восемьдесят шесть крестьянских хозяйств. Первым его председателем стал Евдоким Иванович Алексеев, ранее состоявший в ТОЗе. Вторым - Деркачев С.Е., который проработал председателем всего два года. В 1934г. колхоз возглавил бывший член революционного комитета горняков "Несветая" В. И. Малютин и проработал в этой должности двенадцать лет. Под его руководством колхоз быстро вышел на одно из первых мест в области. Перед войной это было семеноводческое хозяйство, на его полях выращивались сортовые семена для всего района. К 1941 г. в колхозе было уже двести пятьдесят тракторов, девяносто лошадей. Урожайность зерновых достигла тридцати восьми центнеров с гектара. В 1936 г. в хуторе построили клуб. Тогда же Ильичевка была полностью электрифицирована. Мирная жизнь хутора была нарушена летом 1941 г. Сто пятьдесят пять человек ушли на фронт сражаться за Родину: Зуров И.И., Геращенко Н.Ф., Кравченко Д.Н. Древалев В. П. Десятников И. И., Васютенко Н.В. и другие. Многие из хуторян погибли в боях, умерли от ран, пропали без вести. После того как осенью 1941г., ввиду приближения фронта, из колхоза был вывезен весь хлеб, эвакуирован скот и техника, хозяйство оказалось в затруднительном положении. С помощью советских солдат удалось провести весеннюю посевную кампанию 1942 г. А в июле 1942 г. Ильичевка была оккупирована немцами. Они заставили хуторян убрать урожай. Всего было намолочено 17000ц. Но 4000 ц. колхозники не показали в отчетности и надежно укрыли. 2000 ц. немцы смогли вывезти. Что же касается остальных 11000, то они, засыпанные в амбары, сохранились там до прихода частей Красной Армии, т.к. колхозники сумели убедить немецкого коменданта Гольштейна в том, что это элитные сортовые семена. На амбарах появились таблички, что семена протравлены и предназначены в качестве семенного фонда для Германии. Старостой по просьбе местных жителей немцы назначили бывшего председателя колхоза Ф.П. Гунина, много сделавшего для земляков в период оккупации. Ему, например, удалось спасти от угона в Германию тридцать юношей и девушек. Он спас семью евреев Шумовых, семьи эвакуированных с Украины коммунистов. Однажды на старосту Гунина поступил донос о том, что он коммунист и якобы служил в ОГПУ - НКВД. За первым доносом последовал второй, третий, четвертый. Долго допрашивал Федора Пантелеевича заместитель начальника полиции Гранкин, и только по счастливой случайности его не расстреляли. А вот основателей хутора, старых коммунистов Л.Д.Хорунжего и В.Ф. Витебского, немцы расстреляли.
13 февраля 1943 г. Ильичевка была освобождена от оккупантов. А через месяц начался весенний сев. И вот тут-то как нельзя кстати оказались те 11000 ц. элитных семян, хранившихся в амбарах. У многих хозяйств тогда не было ни зернышка, и ильичевцы им помогали... После войны в хуторе Ильичевке было восстановлено разрушенное войной хозяйство, а затем все три хутора - Алексеевка, Ильичевка, Шевченко, в 1960 г. объединились в один колхоз, названный им. XX Партсъезда, который просуществовал до 1992 г. и был преобразован в ТОО «Несветай», (позже его земли стала арендовать Ильичевская птицефабрика). В 1963 г. была построена средняя школа №43, чем решалась проблема всеобщего среднего образования в хуторе Ильичевке. В 1976 г. на базе одной из бригад колхоза возникла птицефабрика "Ильичевская". Сначала это было небольшое хозяйство, которое постепенно расширялось и крепло, затем это хозяйство назвали фирмой, директором которой более десяти лет тому назад стал Деркачев Валентин Гаврилович.
Говоря об "Ильичевской птицефабрике", можно сказать, что здесь построено маленькое общество, где блага держатся на точном расчете, на стоимости рубля, что и составляет основу всей деятельности фирмы. В 1997 г. птицефабрика «Ильичевская» произвела: мяса всех видов - 2153 т., в том числе птицы - 2015 т. Получено 4 млн. штук яиц, 48 т молока. Хорошие результаты дает и растениеводство: собрано озимой пшеницы 4400 т, ячменя -1650 т, подсолнечника -
Хутор Шевченко. Население - 352 человека. Первые жители - переселенцы из Северной Таврии, появились, в этих местах в 1885 г., а затем началось их массовое расселение. Местные казаки называли их "хохлами", а переселенцев русского происхождения - "кацапами". "Хохлы" же, в свою очередь, и казаков, и "кацапов" называли "гамаями". Переселенцы основали небольшие слободки - Бочаны (теперь улица Суворова), Дощаны (улица Северная), Сычевку (улица Степная), Курутяны (тупиковая часть улицы Подгорной). Бочаны и Дощаны названы именами тех населенных пунктов, откуда приехали переселенцы. Сычевка получила название из-за обособленности слободы: живут, дескать, как сычи, подальше от людей. Эта обособленность в определенной степени сохранилась до сих пор. С Курутянами дело несколько сложнее: многие связывают происхождение данного названия с тем, что слободка расположена "под кручей". У крутого места, значит. Действительно, возвышенность с названием «Белая круча» там имеется, но самые первые поселенцы носили фамилию Курута. На первых порах местные власти разрешали переселенцам строить хатенки только из самана и без фундамента, чтобы они сразу не укоренялись на Донской земле. Со временем этот запрет снимался, так как вводился ценз оседлости. В 1902-м или 1903 гг. здесь построил особняк новочеркасский помещик-арендатор Зацепин. Вокруг "барского дома" быстро образовалось поселение - Зацепин хутор. Он занимал площадь современной улицы Заречной и большей части улицы Подгорной. Среди части местных жителей и соседей из Авилова бытует мнение, что он назывался Зацепино, и название будто бы распространялось на весь современный хутор. Это не так. Буква «о» в конце слова говорит об украинизации, ведь переселенцы прибыли из Таврии. Кстати, не было и хутора под названием Авилове, а был Авилов хутор, получивший имя помещика - арендатора Авилова, подобного местному Зацепину. Название Зацепин на весь хутор не распространялось по самой простой причине: до революции данное место не являлось самостоятельной административной единицей. Вся земля от хутора Уткин (на месте Бугултайского карьероуправления) и до Авилова включительно составляла единую административно-территориальную единицу - хутор Малый Несветай Грушевской станицы. Для любого жителя современной Алексеевки ясно, что и Средний, и Беркут, и Шумок - это часть одного села. В те времена такими же ее частями являлись и Бочаны, и Дощаны, и Зацепин. Кстати, того разрыва в 400 м., что существует сейчас между Алексеевкой и Шевченко, (между домовладениями А.Н. Лупешко и А.А. Зинченко), не было. Там располагалась экономия (механизированное хозяйство) Грушевского казака Леонтия Никольцева. Так что даже внешне единство населенного пункта сохранялось. Поскольку хутор Зацепин являлся составной частью другого населенного пункта - хутора Чернухина, то, естественно, ни школы, ни больницы в нем не было. Существующая теперь 400-метровая брешь образовалась после революции: на месте экономии возникла коммуна им. 8-го Марта, но весной 1921 г, казаки есаула Рожкова её сожгли. С января 1923 г. эта территория была передана в состав Донецкой губернии Украины. Хутор Малый Несветай стал слободой Алексеевкой, а Зацепин получил статус юридического лица. Спустя ровно год, готовясь отметить 110-летие со дня рождения великого украинского поэта Т.Г. Шевченко, местные власти приняли решение переименовать хутор Зацепин в хутор Шевченко. Это имя хутор носит до настоящего времени. В 1929 г. С.И. Мазиным была построена начальная школа, просуществовавшая до начала 70-х; появился магазин, который до этого постоянно кочевал с места на место. В 1933 г. был организован колхоз "Красный Октябрь" под руководством Л.А. Левченко, который раньше возглавлял колхоз в Алексеевке. В хуторе Шевченко жил человек удивительной судьбы - Семен Ефимович Чернецов, участник Гражданской войны, непосредственно принимавший участие в установлении и организации советской власти. Несмотря на преклонный возраст, а Семену Ефимовичу было 95 лет, он обладал прекрасной памятью и очень живо, образно рассказывал о делах давно минувших дней, свидетелем и участником которых ему довелось быть: "В конце прошлого века место, где теперь стоит небольшой хутор, было незаселенным. Здесь были «вольные» земли станицы Грушевской, на которых арендовавший их у казаков крупный коннозаводчик Корольков организовал выпас табунов лошадей. Потом появился новый помещик-арендатор Зацепин. Он добился у Грушевского станичного атамана Улицкого разрешения на заселение «вольных» земель пришлыми крестьянами, в подавляющем большинстве - выходцами с Украины. Так был основан хуторок Зацепино, получивший свое название по имени помещика-арендатора. Переселенцы-крестьяне арендовали у Зацепина землю за половину урожая. Крестьянин должен был посеять хлеб, вырастить его, убрать да еще и отвезти долю помещика на ссыпной пункт в Начихевань-на-Дону. Обладая на редкость цепкой памятью, Семен Ефимович   называл фамилии всех местных станичных и хуторских атаманов с начала века и вплоть до революции, рассказывал о них так живо, с такими мельчайшими подробностями, что думалось, они "правили бал" здесь не много десятилетий тому назад, а лишь вчера. Говорят ли о чем-нибудь местным жителям  сейчас такие фамилии как Голубев, Чертопрахов, Быкадоров? Вряд ли. Лишь иногда попадаются они в изъеденных молью и временем архивных документах. А ведь это были люди, перед которыми когда-то трепетали местные крестьяне, от их атаманской милости зависело, будет ли иногородний жить на донской земле или же его отсюда выгонят. Сталкиваясь с такой вопиющей несправедливостью, Семен Ефимович, естественно, не мог равнодушно взирать на все это. И когда свершилась Октябрьская революция, он, не колеблясь, принял её сторону. В конце апреля 1918 г. на помощь местной контрреволюции пришла кайзеровская Германия. Её войска, нарушив Брестский мирный договор, вторглись в пределы Донской области. Для отпора захватчикам создавались отряды Красной Армии и отряды
красных партизан. Один из таких отрядов организовал тогда двадцатидвухлетний Семен Чернецов. Но что мог противопоставить хорошо вооруженным германским войскам небольшой отряд, едва насчитывавший 20 человек? Нужно было идти на соединение с другими отрядами, чтобы совместными усилиями остановить врага. И Семен Ефимович повел своих бойцов в слободу Родионове-Несветайскую, где соединился с крупным краснопартизанским отрядом, насчитывавшим более 700 человек, командовал которым большевик Матвей Федорович Соколов. Немало тяжелых боев пришлось выдержать отряду Соколова. Разгромив немцев, красные партизаны гнали их до самого Ростова. Однако силы были слишком неравны. Под натиском превосходящих сил противника партизаны вынуждены были отступить за пределы Донской области. Вместе со всеми ушел и С. Чернецов. Вновь в родных местах он оказался лишь в 1920 г. Тогда на Дону проводилась административная реформа. Прежнее деление области на округа и станицы отменялось, вместо них было принято деление на районы и подрайоны. Центром одного из подрайонов стал хутор Малый Несветай (ныне Алексеевка). А районным центром являлся Александровск-Грушевский (Шахты). Семен Ефимович с большевиком Иваненко организовали здесь исполком, а затем, когда Иваненко отозвали на другую работу, он некоторое время исполнял обязанности председателя исполкома. Однако в скором времени сюда прибыл первый назначенный районом председатель исполкома Николай Павлович Алексеев, а С.Е. Чернецова отозвали в распоряжение районного военного комиссариата. В то тревожное время вокруг хутора рыскали всевозможные банды. Одна из них, возглавляемая известным контрреволюционером полковником Гнилорыбовым, совершила на Малый Несветай налет. Председатель исполкома Н.П. Алексеев погиб. Семен Ефимович, вспоминая об этом, говорил: «Убить должны были меня, но я был отозван в район, а сюда назначен Алексеев, и он погиб»... С. Е. Чернецов - хороший рассказчик, слушаешь его, словно перелистываешь страницу за страницей историю нашей Родины, большой и малой.


Обычный вид статьи
06 марта 2008



РаспечататьРаспечатать